Источник материала: thebell.io
Facebook захлестнула очередная волна скандалов. Сначала сама соцсеть, а вместе с ней Instagram и WhatsApp на полдня остались без связи с интернетом. А затем в Сенате США прошли новые слушания по делу корпорации — и выступать туда пришел не Марк Цукерберг, а его новый публичный критик, бывшая сотрудница компании Фрэнсис Хоген, из-за сливов которой в The Wall Street Journal и началась история с утечками внутренних документов из компании. Эта концентрация скандалов вызывает крайне эмоциональную и сильную реакцию как у общественности, так и у властей в США — и это вряд ли может вылиться для Facebook хоть во что-то хорошее. Разбираемся, откуда взялся этот конфликт и в чем на самом деле сегодня главная проблема Facebook.
Но и на этом история не закончилась. Сервисы Facebook оказались отрезанными от интернета еще и на два часа в пятницу. Этот сбой в компании снова объяснили «изменениями конфигурации» маршрутизаторов. И хотя Facebook заявил, что проблема решена, трудно сказать, не повторится ли ситуация снова. Для самого Facebook проблема еще и в том, что эту историю ему неизбежно припомнят в Сенате, а лучшей формулировки для обвинения, чем «слишком крупная компания своей безответственностью угрожает общественному благу», трудно придумать.
Случившееся в очередной раз ставит и фундаментальный вопрос безопасности магистрального интернета. Он продолжает работать на доверии и исходит из предположения, что люди, которые им занимаются, понимают, что делают. Реальность снова показала, что это не всегда так — The Bell уже объяснял, как маршрутизацию всего мира можно обрушить парой строк кода. С повсеместным распространением дистанционной работы и облачного хранения данных проблема все больше затрагивает рядовых пользователей.
Уже спустя две недели стало известно, кто именно передал документы журналистам. «Сноуденом из Facebook» оказалась бывшая сотрудница компании Фрэнсис Хоген. В прошлое воскресенье она появилась в программе 60 Minutes на телеканале CBS, а уже в среду выступила в Сенате США с прямыми обвинениями против компании. Хауген заявила, что Facebook между своими интересами и интересами пользователей выбирает первое, «для того чтобы заработать больше денег».
37-летняя Хоген — специалист по обработке данных. До Facebook она работала в Google и Pinterest. А на ее отношение к соцсетям повлияла история друга, который придерживался либеральных взглядов, но стал проводить много времени в сети и попал под влияние конспирологических теорий о «темных силах, которые манипулируют политикой». В Сенате Хоген объяснила, что устроилась в компанию, потому что хотела сделать ее «менее токсичной»: «Я люблю Facebook. Я хочу его спасти». А уволилась после того, как убедилась, что от заявлений простого сотрудника ничего не изменится (ее в этом поддержали больше десятка бывших сотрудников).
По словам Хоген, Facebook лжет, заявляя о прогрессе в борьбе с дезинформацией и опасным контентом. Одно из внутренних исследований самой компании, которые скачала Хауген во время работы в компании, показало, что Facebook «принял меры» в отношении лишь 3–5% высказываний на почве ненависти и 0,6% контента, которое было классифицировано как «насилие и подстрекательство». По мнению экс-сотрудницы, проблема соцсети в ее алгоритме, заработавшем в 2018 году: лента пользователя формируется на основе того, что ранее уже вызывало его «реакцию» (к примеру, лайк). Исследование самого Facebook показало, что опасный контент вызывает у людей злость — и таким образом приводит к их вовлеченности, утверждает информатор.
После раскрытия своей личности Хоген, которая в компании работала рядовым менеджером, стала активно строить карьеру: у активистки появился свой персональный сайт, а еще она готовится к туру по европейским странам для встреч с местными регуляторами.
Помимо передачи документов журналистам Хоген подала по меньшей мере восемь жалоб в Комиссию по ценным бумагам и биржам (SEC). В них она сравнивает исследования, которые проводил Facebook для внутреннего пользования, с той информацией, которая исходит от публичных лиц компании, в том числе от Марка Цукерберга.
Сам Цукерберг ответил на критику Хоген так же эмоционально: в открытом письме сотрудникам Facebook он не только назвал ее утверждения о том, что компания ставит прибыль выше пользователей, неправдой («если бы компания игнорировала проблемы, зачем создавать ведущие в отрасли исследовательские программы, чтобы их решить?»), но и подчеркнул, что Хоген была рядовым сотрудником, который не может судить обо всех внутренних процессах компании.
Из-за всего происходящего компании пришлось объявить, что она откладывает запуски новых продуктов — и прежде всего «детского Instagram», из-за которого уже и так было сломано немало копий.
Что будет происходить с компанией дальше — вопрос открытый. Сама Хоген не советует делить Facebook на части, потому что это не решит проблемы. Вместо этого, по ее мнению, компании нужен внешний контроль — новый госрегулятор, который возьмет на себя ответственность за соцсети.
Интересно то, что Хоген в Сенате не рассказала о компании практически ничего, что о ней не было известно, считает аналитик Бен Томпсон. В своей рассылке Stratechery он пришел к выводу, что СМИ и общественность ошибаются насчет Facebook — но не потому, что проблем у него нет, а потому, что они лежат глубже. Facebook как универсальная рекламная платформа, где своего клиента может получить и малый бизнес, и транснациональная корпорация, помогает миру. Огромные объемы данных, которые собирает эта платформа, практически бесполезна для всех, кроме самого Facebook, поэтому на этот компромисс пока можно пойти, пишет Томпсон.
Но главная проблема Facebook, согласно Томпсону, не в этом. Из 4,5 млрд человек, у которых в мире есть доступ к интернету, 3,5 млрд пользуются хотя бы одним приложением Facebook ежемесячно, а 2,8 млрд — ежедневно. И компания, как это видно из внутренних записок, просачивающихся в медиа, всерьез хочет сделать все, чтобы Facebook, по сути, стал синонимом интернета. Но и сам по себе интернет — не только благо: всеобщая связанность, которую он дает, помогает людям находить тех, кто думает так же, как они, и мотивирует сражаться с теми, кто с ними не согласен. Это родовая проблема интернета — но Facebook своим стремлением очутиться в каждом гаджете в мире смог превратить ее в свою личную проблему. «Если вы собираетесь принять на борт все человечество, вы получите все проблемы человечества», — заключает Томпсон.
О глобальных амбициях говорят не только планы Цукерберга построить метавселенную, которая заменит людям офлайн, но и другие последние релизы корпорации. На этой неделе Facebook рассказал журналистам, что в ближайшем будущем собирается дать миллиарду человек по всему миру доступ к своему широкополосному интернету и проложить новый кабель, который соединит Европу и США. Для этого компания сделала робота, который автоматически прокладывает оптоволокно и тестирует беспроводную интернет-систему «последней мили», которая позволит подключаться к сети на гигабитных скоростях.
Хотя над этими планами компании можно посмеяться после того, как ее сервисы пережили очередной глобальный сбой, само стремление Facebook владеть еще и критической инфраструктурой понятно. Если для развитых стран вроде США сервисы Facebook — это не самый удобный мессенджер и бесконечные ленты с контентом, большую часть которого пользователи предпочли бы не видеть, то для другой половины мира — условного «глобального Юга»: Бразилии, Индии и Южной Африки и многих развивающихся стран — серисы техногиганта уже сейчас практически полностью заменяют собой интернет как таковой.
В этих странах у подавляющей части населения единственный гаджет с доступом к сети — это смартфон, а связь у местных операторов-монополистов очень дорогая, пишет Gizmodo. И для них появившиеся в начале 2010-х приложения WhatsApp и Facebook стали единственным способом дешево и стабильно связываться с близкими. В итоге туда же перекочевали и новости, и бизнес, и банковские услуги, так что вся цифровая жизнь части человечества, по сути, сосредоточена в двух сервисах одной и той же компании. И Facebook для них — точно не главный мировой злодей.
Именно в этом контексте Facebook в последний раз на этой рабочей неделе поминали недобрым словом мировые СМИ. В пятницу днем вместе с главным редактором «Новой газеты» Дмитрием Муратовым Нобелевскую премию мира получила основательница филиппинского издания Rappler Мария Ресса. Она прежде всего известна как разоблачитель авторитарного президента Филиппин Родриго Дутерте (он, например, по собственным словам, лично расстреливал подозреваемых в торговле наркотиками). Но вторая постоянная цель критики Рессы — Facebook. В рамках своей программы для развивающихся стран соцсеть стала предоставлять жителям Филиппин бесплатный интернет для доступа к Facebook — а Дутерте при попустительстве соцсети сделал ее главным каналом распространения пропагандистской дезинформации, говорит Ресса в своих выступлениях. Теперь критика Facebook может прозвучать не только в СМИ и Конгрессе США, но и в нобелевской речи.
Facebook захлестнула очередная волна скандалов. Сначала сама соцсеть, а вместе с ней Instagram и WhatsApp на полдня остались без связи с интернетом. А затем в Сенате США прошли новые слушания по делу корпорации — и выступать туда пришел не Марк Цукерберг, а его новый публичный критик, бывшая сотрудница компании Фрэнсис Хоген, из-за сливов которой в The Wall Street Journal и началась история с утечками внутренних документов из компании. Эта концентрация скандалов вызывает крайне эмоциональную и сильную реакцию как у общественности, так и у властей в США — и это вряд ли может вылиться для Facebook хоть во что-то хорошее. Разбираемся, откуда взялся этот конфликт и в чем на самом деле сегодня главная проблема Facebook.
История со сбоями
Вечером в понедельник по московскому времени Facebook (и связанные с ним Instagram и WhatsApp) перестали открываться у пользователей по всему миру. Сервисы заработали лишь спустя шесть с лишним часов полной недоступности. Худший сбой с 2019 года оказался связан не с хакерами, а с собственной ошибкой компании в маршрутизации: из-за нее «большой» интернет попросту не видел серверы компании.Но и на этом история не закончилась. Сервисы Facebook оказались отрезанными от интернета еще и на два часа в пятницу. Этот сбой в компании снова объяснили «изменениями конфигурации» маршрутизаторов. И хотя Facebook заявил, что проблема решена, трудно сказать, не повторится ли ситуация снова. Для самого Facebook проблема еще и в том, что эту историю ему неизбежно припомнят в Сенате, а лучшей формулировки для обвинения, чем «слишком крупная компания своей безответственностью угрожает общественному благу», трудно придумать.
Случившееся в очередной раз ставит и фундаментальный вопрос безопасности магистрального интернета. Он продолжает работать на доверии и исходит из предположения, что люди, которые им занимаются, понимают, что делают. Реальность снова показала, что это не всегда так — The Bell уже объяснял, как маршрутизацию всего мира можно обрушить парой строк кода. С повсеместным распространением дистанционной работы и облачного хранения данных проблема все больше затрагивает рядовых пользователей.
История с утечками
В сентябре у The Wall Street Journal вышла целая серия разоблачительных статей о работе Facebook, основанных на внутренних документах компании. Этот кейс получил название The Facebook Files: в девяти материалах газета рассказывала, что Facebook знает о многих недостатках своих алгоритмов, которые приводят к поляризации мнений или помогают распространять дезинформацию о коронавирусе, — но ничего с этим не делает, потому что это противоречит его бизнес-интересам. Особое внимание привлек Instagram: в одном из материалов, основанных на внутренних документах компании, говорилось, что в соцсети знают о пагубном влиянии Instagram на подростков, но ничего не делают, чтобы это исправить.Уже спустя две недели стало известно, кто именно передал документы журналистам. «Сноуденом из Facebook» оказалась бывшая сотрудница компании Фрэнсис Хоген. В прошлое воскресенье она появилась в программе 60 Minutes на телеканале CBS, а уже в среду выступила в Сенате США с прямыми обвинениями против компании. Хауген заявила, что Facebook между своими интересами и интересами пользователей выбирает первое, «для того чтобы заработать больше денег».
37-летняя Хоген — специалист по обработке данных. До Facebook она работала в Google и Pinterest. А на ее отношение к соцсетям повлияла история друга, который придерживался либеральных взглядов, но стал проводить много времени в сети и попал под влияние конспирологических теорий о «темных силах, которые манипулируют политикой». В Сенате Хоген объяснила, что устроилась в компанию, потому что хотела сделать ее «менее токсичной»: «Я люблю Facebook. Я хочу его спасти». А уволилась после того, как убедилась, что от заявлений простого сотрудника ничего не изменится (ее в этом поддержали больше десятка бывших сотрудников).
По словам Хоген, Facebook лжет, заявляя о прогрессе в борьбе с дезинформацией и опасным контентом. Одно из внутренних исследований самой компании, которые скачала Хауген во время работы в компании, показало, что Facebook «принял меры» в отношении лишь 3–5% высказываний на почве ненависти и 0,6% контента, которое было классифицировано как «насилие и подстрекательство». По мнению экс-сотрудницы, проблема соцсети в ее алгоритме, заработавшем в 2018 году: лента пользователя формируется на основе того, что ранее уже вызывало его «реакцию» (к примеру, лайк). Исследование самого Facebook показало, что опасный контент вызывает у людей злость — и таким образом приводит к их вовлеченности, утверждает информатор.
После раскрытия своей личности Хоген, которая в компании работала рядовым менеджером, стала активно строить карьеру: у активистки появился свой персональный сайт, а еще она готовится к туру по европейским странам для встреч с местными регуляторами.
Помимо передачи документов журналистам Хоген подала по меньшей мере восемь жалоб в Комиссию по ценным бумагам и биржам (SEC). В них она сравнивает исследования, которые проводил Facebook для внутреннего пользования, с той информацией, которая исходит от публичных лиц компании, в том числе от Марка Цукерберга.
Сам Цукерберг ответил на критику Хоген так же эмоционально: в открытом письме сотрудникам Facebook он не только назвал ее утверждения о том, что компания ставит прибыль выше пользователей, неправдой («если бы компания игнорировала проблемы, зачем создавать ведущие в отрасли исследовательские программы, чтобы их решить?»), но и подчеркнул, что Хоген была рядовым сотрудником, который не может судить обо всех внутренних процессах компании.
Заменитель интернета
Просто так эта история точно не закончится. После выступления в Сенате политики назвали Хауген героиней XXI века и пообещали защитить от давления ее экс-работодателя, а Facebook назвали морально несостоятельным: если компания не начнет действовать, властям придется вмешиваться самим, заявил один из сенаторов. Журнал Time вышел с обложкой, ставящей вопрос об удалении Facebook, и колонкой одного из ранних инвесторов компании Роджера Макнеми, разочаровавшегося в компании, под заголовком «Facebook сам себя не исправит».Из-за всего происходящего компании пришлось объявить, что она откладывает запуски новых продуктов — и прежде всего «детского Instagram», из-за которого уже и так было сломано немало копий.
Что будет происходить с компанией дальше — вопрос открытый. Сама Хоген не советует делить Facebook на части, потому что это не решит проблемы. Вместо этого, по ее мнению, компании нужен внешний контроль — новый госрегулятор, который возьмет на себя ответственность за соцсети.
Интересно то, что Хоген в Сенате не рассказала о компании практически ничего, что о ней не было известно, считает аналитик Бен Томпсон. В своей рассылке Stratechery он пришел к выводу, что СМИ и общественность ошибаются насчет Facebook — но не потому, что проблем у него нет, а потому, что они лежат глубже. Facebook как универсальная рекламная платформа, где своего клиента может получить и малый бизнес, и транснациональная корпорация, помогает миру. Огромные объемы данных, которые собирает эта платформа, практически бесполезна для всех, кроме самого Facebook, поэтому на этот компромисс пока можно пойти, пишет Томпсон.
Но главная проблема Facebook, согласно Томпсону, не в этом. Из 4,5 млрд человек, у которых в мире есть доступ к интернету, 3,5 млрд пользуются хотя бы одним приложением Facebook ежемесячно, а 2,8 млрд — ежедневно. И компания, как это видно из внутренних записок, просачивающихся в медиа, всерьез хочет сделать все, чтобы Facebook, по сути, стал синонимом интернета. Но и сам по себе интернет — не только благо: всеобщая связанность, которую он дает, помогает людям находить тех, кто думает так же, как они, и мотивирует сражаться с теми, кто с ними не согласен. Это родовая проблема интернета — но Facebook своим стремлением очутиться в каждом гаджете в мире смог превратить ее в свою личную проблему. «Если вы собираетесь принять на борт все человечество, вы получите все проблемы человечества», — заключает Томпсон.
О глобальных амбициях говорят не только планы Цукерберга построить метавселенную, которая заменит людям офлайн, но и другие последние релизы корпорации. На этой неделе Facebook рассказал журналистам, что в ближайшем будущем собирается дать миллиарду человек по всему миру доступ к своему широкополосному интернету и проложить новый кабель, который соединит Европу и США. Для этого компания сделала робота, который автоматически прокладывает оптоволокно и тестирует беспроводную интернет-систему «последней мили», которая позволит подключаться к сети на гигабитных скоростях.
Хотя над этими планами компании можно посмеяться после того, как ее сервисы пережили очередной глобальный сбой, само стремление Facebook владеть еще и критической инфраструктурой понятно. Если для развитых стран вроде США сервисы Facebook — это не самый удобный мессенджер и бесконечные ленты с контентом, большую часть которого пользователи предпочли бы не видеть, то для другой половины мира — условного «глобального Юга»: Бразилии, Индии и Южной Африки и многих развивающихся стран — серисы техногиганта уже сейчас практически полностью заменяют собой интернет как таковой.
В этих странах у подавляющей части населения единственный гаджет с доступом к сети — это смартфон, а связь у местных операторов-монополистов очень дорогая, пишет Gizmodo. И для них появившиеся в начале 2010-х приложения WhatsApp и Facebook стали единственным способом дешево и стабильно связываться с близкими. В итоге туда же перекочевали и новости, и бизнес, и банковские услуги, так что вся цифровая жизнь части человечества, по сути, сосредоточена в двух сервисах одной и той же компании. И Facebook для них — точно не главный мировой злодей.
Именно в этом контексте Facebook в последний раз на этой рабочей неделе поминали недобрым словом мировые СМИ. В пятницу днем вместе с главным редактором «Новой газеты» Дмитрием Муратовым Нобелевскую премию мира получила основательница филиппинского издания Rappler Мария Ресса. Она прежде всего известна как разоблачитель авторитарного президента Филиппин Родриго Дутерте (он, например, по собственным словам, лично расстреливал подозреваемых в торговле наркотиками). Но вторая постоянная цель критики Рессы — Facebook. В рамках своей программы для развивающихся стран соцсеть стала предоставлять жителям Филиппин бесплатный интернет для доступа к Facebook — а Дутерте при попустительстве соцсети сделал ее главным каналом распространения пропагандистской дезинформации, говорит Ресса в своих выступлениях. Теперь критика Facebook может прозвучать не только в СМИ и Конгрессе США, но и в нобелевской речи.
ХАКЕРЫ
Санкционная охота хакеров
На этой неделе всплыли новые подробности крупнейшей прошлогодней кибератаки на частные компании и федеральные ведомства США через ПО SolarWinds и Microsoft. Reuters со ссылкой на источники написал, что хакеры получили информацию о санкциях против России и российских граждан, о контрразведке и противодействии кибератакам, а также о борьбе с пандемией. А Microsoft в отчете о кибербезопасности за прошлый год отвела хакерам российских группировок Strontium (APT28, Fancy Bear) и Nobelium (UNC2452) внеконкурентное первое место в мире по числу атак. Хакеры, проникшие в системы через ПО SolarWinds и Microsoft Office 365, искали информацию о санкциях, противодействии кибератакам, политике на российском направлении и исходные коды. А уже в 2021 году Nobelium перешла от целей в IT к атакам преимущественно на госучреждения, следует из отчета. Проблема в том, что если эти данные подтвердятся, угроза нового раунда санкций от США возрастает.ПРЕДУСТАНОВКИ
Предустановки российского ПО оказались неэффективными
Предустановки российского ПО на смартфоны — тема довольно конфликтная. За место на экране все время разгораются битвы: то сервисы воюют против не запланированных законом супераппов, то маркетплейсы — из-за того, кому достанется заветная предустановка. Но на этой неделе выяснилось, что сама по себе предустановка практически не приносит пользы попавшим под нее приложениям. По данным исследования Telecom Daily, большинство российских пользователей не замечают окно выбора российских приложений, которое теперь предлагает Apple при первом включении iPhone, или папку под говорящим названием «Закон» со всеми предустановленными приложениями на Samsung. Если подробнее, то окно выбора на iOS не заметили 45% пользователей, а из остальных только 16% оказались готовы в нем что-то предустанавливать. О существовании папки «Закон» не знали 64% владельцев аппаратов Samsung. А данные AppAnnie показывают, что заметного роста скачивания популярных приложений из списка обязательного ПО не произошло после вступления в силу новых норм. Общий эффект закона для пользователей iPhone составил около 1%, оценил Telecom Daily.
